Город Паленке — один из центров цивилизации майя — располагался у подножия невысоких холмов, покрытых непроходимой сельвой. Здесь в 1952 году американский археолог Альберто Рус раскопал «Храм надписей» и начал его исследование. Преодолев многочисленные препятствия, археолог нашел скрытый вход в огромный склеп, в котором был погребен один из правителей майя.
Сам А. Рус впоследствии писал об этом так: «Из густого мрака неожиданно возникла сказочная картина фантастического, неземного мира. Казалось, что это волшебный грот, высеченный во льду. Стены его сверкали и переливались, словно снежные кристаллы в лучах солнца. Как бахрома огромного занавеса, висели изящные фестоны сталактитов. А сталагмиты на полу выглядели словно капли воды на гигантской оплывшей свече. Гробница напоминала заброшенный храм. По ее стенам шествовали скульптурные фигуры из алебастра. Потом мой взор упал на пол.
Его почти полностью закрывала огромная, прекрасно сохранившаяся каменная плита с рельефными изображениями. Глядя на все это с благоговейным изумлением, я пытался описать красоту зрелища моим коллегам. И они не верили до тех пор, пока, оттолкнув меня, не увидели эту великолепную картину своими собственными глазами».
Найденный археологами склеп был длиной 9 метров, шириной и 4 метра, а его высокий сводчатый потолок уходил вверх почти на 7 метров. Архитектура этой подземной гробницы была столь совершенна, что она и до наших дней сохранилась почти идеально. Камни стен и сводов были вытесаны и подогнаны друг к другу с таким искусством, что ни один из них не упал со своего места.
Первое время археолог не мог даже понять, что же он откопал: подземный храм или уникальную гробницу? Большую часть помещения занимал огромный каменный ящик, накрытый резной каменной плитой. Был ли это алтарь или крышка саркофага? На боковых гранях плиты виднелась полоса иероглифических знаков, среди которых ученые обнаружили и несколько календарных дат, относящихся по эре майя к VII веку.
На плоской поверхности плиты ученый обнаружил символическую сцену, вырезанную резцом древнего мастера. В нижней части этой резьбы можно видеть страшную маску, своим видом напоминающую о разрушении и смерти: лишенные тканей и мышц челюсти и нос, большие клыки, огромные пустые глазницы. У большинства индейских народов доколумбовой Мексики это божество выступало страшным чудовищем, питающимся живыми существами. Поскольку все живое, умирая, возвращается в землю, страшная маска представляла собой стилизованное изображение божества. Голову его увенчивали четыре предмета, два из которых у майя являются символами смерти (раковина и знак, напоминающий %); два другие, наоборот, ассоциируются с рождением и жизнью (зерно маиса и цветок, или маисовый початок).
На маске чудовища, слегка откинувшись назад, сидит красивый юноша в богатой одежде и драгоценных украшениях. Тело его обвито фантастическим растением, которое выходит из пасти чудовища. Юноша пристально смотрит вверх на крестообразный предмет, олицетворяющий у древних майя «древо жизни», или, точнее сказать, «источник жизни» — стилизованный росток маиса.
На перекладине «креста» причудливо извивается гибкое тело двухголовой змеи, а из пастей этих голов выглядывают маленькие смешные человечки в масках бога дождя. По верованиям индейцев майя, змея была всегда связана с небом и небесным дождем: словно змеи, плавно и молчаливо скользят по небу тучи, а молния — это не что иное, как «огненная змея».
На самой верхушке «креста» сидит священная птица кецаль, длинные изумрудные перья которой служили украшением парадных головных уборов царей и верховных жрецов майя. Кецаль тоже облачена в маску бога дождя, а чуть ниже ее видны знаки, символизирующие воду, и два небольших щита с изображением солнечного бога.
Вот такой сложный ребус из резных картин был запечатлен на крышке саркофага. После тщательного изучения всех имевшихся в его распоряжении источников, А. Рус дал следующее его истолкование: «Юноша, сидящий на маске чудовища земли, вероятно, одновременно олицетворяет собой и человека, которому суждено в один прекрасный день вернуться в лоно земли, и маис, зерно которого (чтобы прорасти) прежде должно быть погребено в землю.
«Крест», на который так пристально смотрит человек, опять-таки символизирует маис — растение, появляющееся на земле с помощью человека и природы, чтобы служить затем... пищей для людей. С идеей ежегодного воскресения маиса у майя была тесно связана идея собственного воскресения человека».
Личность умершего в Паленке.
Благодаря расшифровке иероглифов майя имеется необычайно полная последовательность правителей Паленке. Царская династия восходит почти до «мифического» периода около 500 г. до н. э. Считается, что именно тогда основал царство вождь майя по имени К’иш Чан.
Более конкретные сведения имеются о властителе по имени Балум К’ук, жившем около 400 г. н. э. За ним следуют еще шесть правителей. Мужская линия прерывается в 583 г., когда власть переходит к дочери Чан-Балума. Через 20 лет ей на смену пришел ее сын Ак К’ан, двоюродный дед выдающегося впоследствии правителя Пакаля. Затем, поскольку Ак К’ан, по-видимому, не оставил потомков мужского пола, правительницей объявили его племянницу. От ее брака со знатным майя по имени Кан Балум Мо’ рождается Пакаль. Он восходит на трон в возрасте 12 лет и правит, как гласят надписи, 67 лет — до своей смерти в 683 г.
По указанию Пакаля создается подробнейшее письменное изложение мифов о сотворении майя, создании Вселенной и религии вообще. Роберт Шерер, как и другие исследователи, считает, что таким образом обосновывалась претензия на господство, поскольку отцовская линия происхождения была прервана.
Боги.
А швейцарец Э. Дэникен, который убежден в общении землян с инопланетянами, изложил свою точку зрения: «Найденный в Паленке рельеф изображает, по всей вероятности, бога Кукуматца...
Мы видим человека, сидящего, наклонившись вперед, в позе жокея или гонщика, и в его экипаже любой нынешний ребенок узнает ракету. Она заострена спереди, снабжена странно изогнутыми выступами, похожими на всасывающие дюзы, а потом расширяется и заканчивается языками пламени.
Наклонившийся вперед человек обеими руками орудует со множеством непонятных контрольных приборов, а левой пяткой нажимает на какую-то педаль. Он одет целесообразно: в короткие штаны с широким поясом, в куртку с модным сейчас чионским воротом и плотно охватывающими манжетами. Активна не только поза у столь отчетливо изображенного космонавта: перед лицом у него висит какой-то прибор, и он следит за ним пристально и внимательно».
Массивные каменные «ножки» саркофага в свою очередь тоже были украшены рельефными изображениями. Мифические персонажи в богатых одеждах словно «вырастали» из земли, изображенной чисто символически — полосой и особым иероглифическим таком. А рядом с ними видны побеги уже настоящих растений, увешанных плодами какао, тыквы и гуайявы.
От саркофага поднималась вверх длинная каменная труба, сделанная в виде змеиного туловища и заканчивающаяся в центральном помещении храма. Эту трубу А. Рус назвал «каналом для души», предназначенным для духовного общения жрецов и здравствующих членов царствующей семьи с их усопшими предками. Лестница после совершения погребального обряда засыпалась обломками камней, и между гробницей и храмом наверху существовала только магическая связь через этот «канал».
Размеры каменного саркофага и его огромный вес (20 тонн) исключали его доставку вниз — по узкой внутренней лестнице — уже после строительства пирамиды. Пирамида и храм скорее всего строились уже над готовой гробницей, чтобы защитить ее от разрушения и скрыть от непрошенных взоров. Но гробница правителя, похороненного с несметными сокровищами, несомненно, являлась весьма заманчивой добычей для грабителей, поэтому она и была так тщательно спрятана в недрах пирамиды, а ход к ней был плотно набит землей, щебнем и каменными глыбами.
Двое самых выдающихся специалистов по древней Америке, Линда Шеле и Давид Фрайдель, в 1990 г. придерживались мнения, что мастера, изготавливавшие крышку, хотели показать правителя у ствола «дерева миров, опускающимся в пасть подземного мира». Одновременно был введен также мотив возрождения: «Падающего Пакаля сопровождает схематически/обозначенная голова чудовища, несущая жертвенную чашу с глифом Солнца. Этот специальный глиф, изображающий Солнце на границе с подземным миром, на переходе от жизни к смерти, является знаком чрезвычайной символической силы. Как Солнце, так и царь пройдет через Шибальба [подземный мир. — Примеч. автора], чтобы в конце своего путешествия снова появиться на восточном горизонте».
Джереми Сэблофф в 1989 г. делает следующие выводы: «Эрих фон Дэникен предположил, что на крышке саркофага властителя Пакаля... изображен астронавт древних времен за контрольными приборами космического корабля. Его идея основана на кажущемся сходстве с положением современного астронавта в капсуле космического корабля... Значит, на цивилизацию Мексики повлияли существа с других планет? Фон Дэникену не повезло, так как иконография показывает, что Пакаль не преодолевает силу тяготения — он не взлетает, а спускается вниз в подземный мир».
В противоположность этому Рус Луильер, человек, обнаруживший камеру, констатирует: «На камне, о котором идет речь, мы видим человека, окруженного астрономическими символами, означающими небо, пространственное ограничение земных пределов и родину богов, на котором неизменный путь светил знаменует неумолимый ритм времени».
На плите саркофага и на краю крышки находятся два из четырех списков царей Паленке, в которых указаны даты их рождения, смерти и вступления на трон. Мать Пакаля предположительно сливается здесь с праматерью богов и царей, родительницей всех трех центральных божеств религии майя. Одновременно поясняется божественная природа Пакаля.
Шеле и Фрайдель пишут об этом: «В качестве логического вывода отсюда следует, что Пакаль относился к потомкам первой богини и к тому же роду, что и те высшие существа, которые… составляли божественную триаду Паленке».
Тогда на высеченной резцом крышке саркофага возник рисунок, изображающий Пакаля с дымящимся топором во лбу. С точки зрения майяистики, этим было показано, что он — воплощение второго ребенка праматери, бога GII. Поскольку речь здесь идет о толковании, следует дать более осторожную формулировку, например: таким образом, возможно, указывается на его очень тесную связь с богом GII. По гипотезе о поиске следов внеземного разума в давние времена, в случае многих названных «богами» существ речь идет о внеземных разумных существах, что, следовательно, поясняло связь Пакаля с необычным событием, касающимся таких существ.
Символика крышки саркофага.
Встает вопрос: какое содержание имеет символика на крышке? Пакаль, как принято считать, погребен в крестообразном дереве миров. Что это за «дерево», которое считали даже «космическим кораблем»? Его глиф имени звучит как Баках Чан, «шесть небес» или «поднятое небо» . В мифологии майя оно служит центральной осью космоса. Л. Шеле и М. Миллер в 1986 г. и Л. Шеле и Д. Фрайдель в 1990 г. писали: «По этой оси души умерших и боги поднимаются из потустороннего мира, когда они вызываются обрядом визуализации, и тем же путем возвращаются обратно».
Сейчас ведутся споры о том, как и с помощью чего вызывали богов в обряде визуализации. Непонятно также, каким образом боги должны были приходить по центральной оси космоса из потустороннего мира. Нам кажется наиболее естественным предположение (и здесь об этом следует сказать), что «боги» прибыли из космоса, спустились на Землю, а затем снова вернулись в космос.
В средней части Ваках Чан находятся глифы «дерево» (te), «священный/культовый», «светлый» (например, «зеркало»), символ чаши для крови и «змеи, усеянной драгоценными камнями». Таким образом, изображение можно, как обычно, соотнести со священным «деревом миров». Объяснение, имеющее результатом техническое толкование общей конфигурации, могло бы проявиться в следующем: изображается древоподобный (высокий, имеющий удлиненную форму, устремленный в небо) предмет, который сияет, как драгоценный камень, и почитается, как священный. Символ змеи употребляется у майя, в ольмекской культуре, а также во всем мире в аналогичном («связанном с космическим кораблем», божественном) контексте (может быть, как ассоциация с опасностью, шипением, быстротой и т. д.).
Далее, у майя произношение слов «змея», «небо» и «четыре» почти идентично. Это касается как юкатекского диалекта, где употребляется слово «сап», так и диалекта чолан, где оно произносится «chan». Шеле и Фрайдель заявляют, что, естественно, было вполне логично в качестве метафоры для небосвода изображать змею: «Даже в именах и титулах художники майя использовали глифы неба и змеи как синонимы. Поскольку при чтении и в устной речи оба глифа передаются идентично, не имело значения, какой из двух глифов использовать при письме» .
Две «головы», расположенные по диагонали перед изображенным в центре персонажем и под ним, символизируют двух богов: бога GII и бога-шута. Последний — один из самых ранних символов майя, обозначающих господство, власть, энергию, a GII — рожденный последним в триаде богов Паленке, находившийся в тесной связи с правителем Пакалем.
У вершины дерева миров изображено так называемое небесное чудовище. Этот знак обычно символизирует движение Венеры и Солнца, а в широком смысле — движение других планет через созвездия ночью и по небосводу днем. Шеле и Фрайдель пишут по этому поводу: «Своим существованием у внешних пределов Вселенной Космическое Чудовище олицетворяет связующий путь между естественным и сверхъестественным миром».
Если это Космическое Чудовище существует у крайних пределов Вселенной, то наряду с предположением о том, что здесь намечен связующий путь к сверхъестественному миру, можно с таким же или даже с большим основанием допустить тезис о том, что так символически обозначен путь в космос в общем — мимо
Солнца и планет. Еще Р. Луильер после обнаружения захоронения написал: «На поверхности большого камня представлена символическая сцена, которую окружают астрономические знаки».
На вершине изображения, истолкованного, в частности, как «дерево миров», нетрудно увидеть похожее на птицу существо. Это «высшее божество в облике птицы» или «небесная птица», «символ полета». Если в случае с «деревом миров» речь действительно идет о постулированном стилизованном космическом корабле, то изображение птицы как символа полета в небо лишь подчеркивало бы это содержание.
Выводы.
Наконец, центральный вопрос — содержание изображения на крышке саркофага Паленке. Показан ли на ней жрец-правитель Пакаль на пути в Шибальба (подземный мир) или же это все-таки отраженный в символике майя космический корабль и сидящий в нем человек?
Еще в 1990—1991 гг. Шеле и Фрайдель утверждали, что здесь изображено, по-видимому, путешествие царя майя в Шибальба, к «месту страха». Однако в 1992 г. они вместе с этнологом Паркером пришли к выводу, что Шибальба не всегда отождествлялось с подземным миром: «Даже сегодня путь в Шибальба у различных народов майя отождествляется с Млечным Путем — это представление, берущее начало из классического периода… Для майя небо издавна было живым космосом, внутри которого проявлялись деяния божественных существ». Как пишет Деннис Тедлок , мифические боги-близнецы «вступили на черный путь… На небесной сфере это означает, что в последний раз их видели в черной трещине Млечного Пути, прежде чем они исчезли за восточным горизонтом. И потому эту трещину до сегодняшнего дня называют путем в Шибальба».
Это можно сказать и о полосе из иероглифов, обрамляющей все изображение. Она разделена на участки различной длины. «В каждом участке находится выраженное глифами название Солнца, Луны, какой-либо планеты или других небесных тел», — пишут Шеле и Фрайдель. Таким образом, изображена так называемая «небесная лента».
Итак, толкование изображения на крышке саркофага Паленке допускает следующие непротиворечивые высказывания:
• вопреки мнению некоторых майяистов (например, Джереми Сэблофф), в символике крышки саркофага содержится тема чрезвычайно сильной связи с космосом;
• Пакаль изображен на пути в Шибальба;
• с Шибальба может быть связан путь во Вселенную, к Млечному Пути;
• в понимании майя в космосе обитали боги;
• это подтверждается символикой верховного божества в облике птицы и Космического Чудовища;
• отсюда вытекает, что в иконографии захоронения не обнаруживается никаких противоречий с тем, что, возможно, на крышке изображен космический корабль.
Как ни странно, в Паленке никогда не проводилось обширной археологической поисковой программы, которая, возможно, могла бы дать ответы на дальнейшие вопросы. Именно это представляется нам следующим важным шагом по изучению наследия Паленке.
По материалам сети и записей Петера Фибага (найдено в интернете).
