У знаменитого ювелира Форсангера дрожали руки. Такого не случалось никогда! Ведь он - лучший в мире гранильщик алмазов. Недаром фирма аукционного дома «Кристи» пригласила именно его для работы со старинным камнем «Глаз идола», который нужно переогранить, — тогда на предстоящем аукционе можно будет продать его вдвое дороже.
Форсангер вздохнул: чего он страшится? Камень, конечно, абсолютно чистой воды, но не особо велик — чуть больше 70 карат. Да и огранен не по правилам — в форме какого-то сплющенного треугольника. А новая огранка придаст ему совершенную форму. Ювелир решительно закрепил алмаз в отверстии металлической трубки и поднес к гранильному диску. Сверкнул луч, будто из камня вырвалась молния... На другой день газеты вышли с кричащими заголовками: «Загадочная смерть ювелира», «Камень-убийца», «Алмаз, который не дал прикоснуться к себе!»
Легенды.
Уильям Кристи потерял сон. Теперь, после смерти ювелира, продать камень практически невозможно. Никто уже и не вспомнит, что у «Глаза идола» была совершенно иная история. Его нашел в конце XVI века в знаменитых алмазных копях Голконды некий молодой старатель. За это ему разрешили жениться на любимой девушке. С тех пор и стали говорить, что алмаз — камень влюбленных. Правда, другая версия гласила, что алмаз прибыл в Европу из старинного индийского храма, где был вставлен в глаз местного идола — отсюда и странное имя. Но и по этой легенде выходило: раз алмаз был только одним глазом, он всегда будет стремиться найти свою пару, а значит, и сыщет пару своему владельцу.
Словом, обе легенды были хороши для предстоящего аукциона. Одно плохо: камень неправильно огранен. После загадочной смерти Форсангера Уильям Кристи обращался ко многим ювелирам, но ни один не взялся за работу: раз камень не поддался руке опытного ювелира, значит, не желает этого. Возможно, алмаз знает, что после огранки потеряет силу. Ну а тот, кто пойдет наперекор его воле, потеряет мастерство. Словом, ювелиры оказались суеверными... Что ж, пришлось с ними согласиться — лучше потерять в деньгах, чем в репутации. Уильям просто поручил одному второразрядному ювелиру прикрепить алмаз на золотую цепочку, отделанную бриллиантами, и 14 июля 1865 года выставил «Глаз идола» на продажу.
Зеркальные возлюбленные.
Кто бы мог подумать, что этот сплющенный алмаз произведет фурор?! Сама королева Виктория пожелала на него взглянуть. Поднесла камень к груди и подошла к зеркалу. Хоть и королева, но — женщина!.. Взглянула долгим взглядом и вдруг отбросила алмаз. Только и выдавила: «Ах!» — и покинула выставочный зал. Уже на другой день из верных источников Кристи узнал, что королеве привиделся в зеркале ее покойный супруг, принц-консорт Альберт. И хотя Виктория души в нем не чаяла, но зеркального призрака перепугалась до смерти. А появление его приписала странному алмазу. И «Глаз идола» не купила. Алмаз достался наследницу турецкого султана, будущему правителю Абдул-Хамиду II. И купил он его с тайной надеждой. Дело в том, что два года назад умерла его любимая юная жена. И вот теперь одна надежда на волшебный камень. Говорят же, что он находит возлюбленную для своего хозяина. А Абдул-Хамиду никакой другой возлюбленной не нужно, кроме утерянной супруги.
Юноша подошел к зеркалу. Повертел алмаз и так, и эдак. Ничего особенного. Может, нужно заниматься этой магией, когда темно? Принц три ночи провел перед зеркалом с алмазом в руках — опять безрезультатно. Но когда заснул, увидел любимую, и та позвала мужа. Наутро слуги обнаружили повелителя на пороге фамильного склепа. Как принц попал туда, никто не понял, но сам он, очнувшись, пришел в ужас. Получалось, любимая позвала его — и он пришел... В страхе принц приказал запрятать зловещий алмаз подальше в хранилище драгоценностей. Но пришло время, Абдул-Хамида свергли с престола. Вот тогда-то и понадобились деньги, пришлось продать старинные драгоценности, а с ними и «Глаз идола».
Явление алхимика.
До середины XX века алмаз странствовал по свету, а в 1946 году перекочевал в Америку к миллионерше Мей Бонфилс Стентон. Она заплатила за «Глаз идола» невероятную по тем временам цену — 675 тысяч долларов и увезла в роскошное поместье Белмор близ Лейквуда. Там у Мей Стентон был огромный дворец, который она приказала построить по образцу Трианона, любимого дворца королевы Марии-Антуанетты. Правда, место, на котором возвели дворец, вся округа обходила стороной. Говорили, в прошлом веке здесь стоял дом какого-то чародея-алхимика. Он то ли искал эликсир бессмертия, то ли варил яды. Словом, перепуганные насмерть соседи подпустили ему красного петуха, и незадачливый чародей сгорел заживо. С тех пор, шепчутся люди, душа его неприкаянно бродит по окрестностям. Чушь, конечно, но с прислугой в поместье проблема, хотя Мей и готова платить огромное жалованье.
На свои прихоти она средств не жалеет. Дворец отделала каррарским мрамором и обставила антикварной мебелью. Сама теперь спит на подлинной золоченой кровати французской королевы, сидит на стульях эпохи рококо и любуется эротическими полотнами Ватто и Буше. И что?
Одна. Всегда одна. С мужем давно разошлась. Ни друзей, ни подруг нет. А ведь ей за сорок! Сколько ни накладывай дорогой косметики, возраст лезет наружу. И можно хоть сто раз повторять: «Двадцатый век не существует! Я живу не в свое время! Мой мужчина жил в прошлом!» Но все равно любви-то хочется в настоящем...
Мей вздохнула. Неужели ей нечем развеяться? Она ведь купила новую игрушку — «Глаз идола», который ее просто заворожил. Миссис Стентон подошла к старинному венецианскому зеркалу и защелкнула застежку. «Глаз идола» сверкнул, и у Мей закружилась голова, как в первый раз, когда она увидела этот загадочный камень влюбленных. Впрочем, о каких влюбленных речь? Мей одна в спальне. Только она и «Глаз идола» отражаются в старом венецианском стекле. Мёй прищурилась — и вдруг боковым зрением увидела за спиной чью-то смутную тень...
С тех пор уклад поместья Белмор кардинально изменился. Хозяйка приказала пошить себе платья на манер прошлого века, обустроила химическую лабораторию, где просиживала, запершись, часами. Соседи начали в страхе шептаться, что миссис Стентон, как и алхимик сто лет назад, то ли эликсир молодости варит, то ли яды. От таких предположений гостей в Белморе становилось все меньше, а потом они и вообще перестали появляться. Но Мей этого и не замечала. Теперь она и днем и ночью носила странный алмаз, а по вечерам, выходя в большую залу своего Трианона, облачалась в бальные платья и запирала двери. И всегда теперь говорила «мы»: «Мы хотели бы получить к обеду коньяк и шартрез», «Мы утомлены и посидим в будуаре». Молодые слуги крутили у виска — видно, от одиночества миссис сошла с ума. Но старая прислуга вздыхала и крестилась, перешептываясь о том, что к хозяйке приходит дух того самого чародея, что жил на этой земле еще в прошлом веке. Правда, никто из прислуги таинственного гостя не видел, но все знали, что госпожа постоянно гладит свой ужасный алмаз и глядится в зеркало. Кого-то же она там видит?..
Влюбленный ювелир.
Пятнадцать лет длилось таинственное затворничество Мей Бонфилс Стентон в роскошном белморском Трианоне: до самой ее смерти. А в 1962 году коллекция Мей пошла с аукциона. Оказалось, что «Глаз идола» почти вдвое потерял в цене. «Всего» за 375 тысяч долларов его приобрел известный чикагский ювелир Гарри Левинсон. В то время он искал оригинальный подарок для обожаемой женушки Мерилин. Пресса тут же окрестила Левинсона «влюбленным ювелиром», растиражировав супружеские фотографии четы и бриллианта в придачу. Сама Мерилин от столь огромного и романтичного камня поначалу пришла в восторг. Но оказалось, что носить его тяжело в прямом смысле слова — вес камня пригибал к земле, дыхание перекрывалось, и всегда смешливая миссис Левинсон начинала ловить воздух, как рыба, выброшенная на жаркий песок. И потому через пару лет она принялась подбивать мужа продать «этот ужасно претенциозный камень и купить чего-нибудь попроще». И вот в 1967 году мистер Левинсон выставил алмаз в Бриллиантовом павильоне в Йоханнесбурге и попытался реализовать его через компанию «Де Бирс». Однако ничего не вышло, как и спустя шесть лет на аукционе в Нью-Йорке, — то ли запрашиваемая цена в миллион сто тысяч долларов была слишком велика, то ли сам алмаз не желал уходить из семьи «влюбленного ювелира».
Лондонское хранилище.
И только в 1979 году на «Глаз идола» нашелся покупатель. Но какой - самый знаменитый лондонский ювелир и коллекционер драгоценностей Лоуренс Графф. О его бриллиантовой коллекции ходили легенды: Графф соорудил на Албемарль-стрит специальное хранилище, оборудованное по последнему слову техники. Знатоки драгоценностей шептались, что даже появление комара вызывает в этом хранилище бурный вой сирены. Никаких комментариев о своих сокровищах Лоуренс никогда не давал. Но однажды желтая пресса напечатала откровения одного из его слуг. Тот рассказывал, что его странный хозяин всегда любовался своими камнями в полном одиночестве. Особой любовью пользовался «Глаз идола». Графф садился перед зеркальной витриной, на которой покоился загадочный алмаз, и смотрел на него часами. Иногда он произносил одно и то же женское имя, вздыхал и даже вынимал носовой платок. Наверно, это были нелегкие воспоминания, потому что в 1980-х годах коллекционер продал «Глаз идола». Правда, покупатель остался неизвестным. С тех пор знатоки алмазов гадают, кто же это был и зачем ему камень влюбленных...
Елена Коровина.
