Начало тут:
Полёт на гидросамолёте над туманными фьордами Аляски.
Гидросамолёт оказался гораздо меньше, чем я себе представлял. Внутри он скорее был похож на потрепанную шестёрку плохо говорящего по-русски московского таксиста-бомбилы, чем на самолёт. Нас в него набилось 6 человек, включая пилота, сидели плотно, шеей ощущал тяжелое дыхание сидящего сзади американского пенсионера.
Начали разгон. Женщины вскрикивали, когда самолёт подпрыгивал на волнах. Оторвались незаметно. Трясти от того, что волны перестали беспокоить наши понтоны, меньше не стало. Плавно стали набирать высоту. Ощущения полёта не приходило. Казалось, что так и скачем по волнам на небольшом катере. Вскоре снизу проплыл наш корабль, и я понял, что всё-таки летим.
Погода была ни к черту: низкая густая облачность, периодически забрызгивающий лобовое стекло дождь, тусклый свет, еле освещающий окрестности Кетчикана, все вокруг холодное и синее. Даже позже, в фотошопе, не удалось сделать фотографии теплее и веселее.
Посередине полёта наш пилот вдруг резко дал штурвал от себя, и мы начали стремительно (падать) спускаться вниз, практически сбривая правым крылом верхушки елок на склоне фьорда. Перед самым озером он выровнял самолет и благополучно посадил нас на озеро. Шутник, так его раз так. Оказалось, что это была запланированная остановка, как у маршрутки. Нам дали вылезти из салона и постоять на понтоне, наслаждаясь тишиной девственной природы и моросящим дождём.
После 20-минутного единения с природой нас опять загнали в салон (запорожца) гидросамолета DeHavilland Beaver, и после короткого разбега мы вновь оказались в воздухе. Пилот предупредил, что скоро нас немного поболтает. Я сидел справа и видел, что у него на мониторе появились красные квадратики прямо по курсу перед нами: "Это зоны турбулентности", - (догадался Штирлиц) подумал я, и, точно, это они самые и оказались. Самолёт встряхивало так, как-будто мы были пакетом с кефиром, и какой-то невидимый великан вытащил нас из холодильника и готовился открыть и выпить.
