Мы говорим на разных языках,
Друг друга слышим, но не понимаем.
И, с вожделением, самим себе внимаем,
И с упоеньем носим на руках
Самих себя. И в суетности дня
Мы произносим звучную тираду,
И в ней одной находим мы отраду,
Гордимся ей и холим, как коня,
Который, без седла и без узды,
Несет нас прочь, всё дальше друг от друга.
А мы, вцепившись в холку от испуга
Летим, теряя чувства и мечты,
Что грели нас, когда мы рядом были,
Даря нас радостью, свободой и теплом,
Пьяня нас словно дорогим вином.
И лишь вопрос: куда они уплыли,
Толчком нас возвращает вдруг назад,
К самим себе, к тому, что происходит,
Что днём и ночью нас с тобой изводит.
И этот детский, неподкупный взгляд,
Который нас преследует во снах,
Как боль, пронзающая тело острым жалом,
Как рана, нанесенная кинжалом,
Тем, что у нас с тобой сейчас в руках.
Мы говорим на разных языках...
Мы говорим на разных языках.
В руке – синица, а на сердце кошки,
Мы верим в блеск обманчивой обложки
И остаемся снова в дураках.
Мы говорим на разных языках,
Мы доверяем призрачным решеньям,
Кривых зеркал неверным отраженьям
И ищем будущее в прожитых веках.
Мы говорим на разных языках.
Нам неподвластны выси и глубины,
И правда наша лишь наполовину,
Но все ж витаем где-то в облаках.
И только крик, застывший на губах,
Готов сорваться, только смысла нету.
Мы примем все за чистую монету,
Вот только мы родились без рубах.
И пусть живем на разных берегах,
Река размоет их, и будем даже дальше.
Вновь добавляем в речь немного фальши –
Она едина в разных языках.
И удержать пытаясь на руках
Всю тяжесть неба, мы ломаем спины.
Мы, глупые, пока что не едины
И говорим на разных языках.
Мы говорим на разных языках,
И ты совсем, совсем меня не слышишь.
Смеешься, шутишь мило, томно дышишь,
Блистательно валяя дурака...
Моих вопросов жгучий, темный рой
Бессильно, беспокойно вьется рядом.
А мне всего-то... Мне всего-то надо
покончить с этой тягостной игрой.
Ты говоришь игриво о любви,
Небрежной лаской раня и терзая,
Жива ли я еще? Уже не знаю...
Биенье сердца трудно уловить
Среди неумолкающего шума
Твоих мишурно-вычурных речей.
Ты говорлив, как мартовский ручей,
А я, как море Лаптевых, угрюма,
И тяжела и зла моя печаль,
Но ты ее совсем не замечаешь...
Нас это друг от друга отличает -
Умение обид не замечать...
Ты знаешь, мне уже пора идти.
Нет, провожать меня тебе не надо,
Ни сном, ни словом, ни прощальным взглядом.
Нет, нам с тобой совсем не по пути...
Мы говорим на разных языках.
Я свет весны, а ты усталый холод.
Я златоцвет, который вечно молод,
А ты песок на мертвых берегах.
Прекрасна даль вскипающего моря,
Его простор играющий широк.
Но берег мертв. Измыт волной песок.
Свистит, хрустит, с гремучей влагой споря.
А я живу. Как в сказочных веках,
Воздушный сад исполнен аромата.
Поет пчела. Моя душа богата.
Мы говорим на разных языках.
Мы говорим на разных языках
Теряя звук речей в константах будней,
За крышами чахоточный закат
Звенит простужено в осипший бубен…
Мы говорим на разных языках,
И грустный ветер воет одиноко,
Свисают нити света с потолка,
И на созвучья разбивает строки
Фагот моей расстроенной души…
Я взгляд луны ловлю в пустые сети.
Позволь мне этой ночи разрешить
Уйти куда-то в небо на рассвете.
Позволь прильнуть и словно прорасти
Из тишины твоей обиды странной
И каплю жизни принести в горсти
Через границы, города и страны…
Я понимаю скрытый смысл вещей
И, кажется, сквозь толщу неба вижу,
Но о душе твоей не ведаю вообще,
Все дальше ты, а кажется — все ближе…
